Теодор Драйзер когда-то назвал Чикаго Титаном и сегодня я поняла почему. Он описывал его так, как-будто рисовал картину маслом, только вместо кисти он держал в руках перо с чернилами, стекающими жирными эпитетами на белый лист бумаги.
«Угловатый молодой великан»,
«даже воздух здесь, казалось, был насыщен энергией», «в нем чувствовалась сила и дерзание юности», «каждый уголок этого грубого, грязного города был живописен», «все здесь пело», «Чикаго — город отнюдь не провинциальный», «город — подобный ревущему пламени, город — символ Америки, город-поэт, в штанах из оленьей кожи, суровый, неотесанный Титан, Берне среди городов!», «на берегу мерцающего озера лежит этот город-король в лохмотьях и заплатах, город-мечтатель, ленивый оборванец, слагающий легенды, — бродяга с дерзаниями Цезаря, с творческой силой Еврипида. Город-бард — о великих чаяниях и великих достижениях поет он, увязнув грубыми башмаками в трясине обыденного»…
Чикаго — сильный город-монстр, возможно в котором есть шанс возродиться духовности и пробиться энергии Любви, как нежный побег пробивается сквозь грязный и мокрый от слез неба асфальт?